Напомним, сотрудница национального парка «Русская Арктика» Марина Меньшикова находилась на борту научно-экспедиционного судна «Михаил Сомов», которое вернулось в Архангельск 27 мая. К сожалению, связь с судном была неустойчива, и не имелось возможности отправить все записи. Представляем некоторые из них – дневник экспедиции на остров Греэм-Белл за 15 - 19 мая.
Марина Меньшикова:
Странно, но почему-то побывав один раз в Арктике, я поняла, что не смогу больше прожить без нее. И всегда, лед ли меня окружает, вода ли, туманы или солнце, мне просто физически необходимо постоять на палубе судна или на утесе каком-нибудь, послушать ветер, тишину дыхания Севера и, закрыв глаза, понять, что все хорошо. Что все идет своей чередой. Так и на этот раз…
…Потеряться в дне и ночи очень легко, если ты идешь по льдам на судне среди океана в Арктике. Впереди ледокол Атомфлота «Таймыр». Он с легкостью бьет льды и прокладывает дорогу старичку «Сомову».
Полыньи становятся все меньше, появляются торосы. Наш НЭС застревает через 10 часов хода по льдам. Ледокол начинает оббивать льдины вокруг «Сомова». Так легко и быстро он крутится вокруг нас, что мы все, собравшиеся на палубе, восхищаемся его мощи. «Таймыр» больше похож на Летучий голландец с безлюдными палубами, обшарпанным корпусом, с ржавыми червоточинами. Только он завершит проводку «Сомова» сквозь льды ЗФИ, его ждут в других концах Арктики.
Ледоколы сейчас в это время года в Арктике незаменимы. Они проводят суда с грузом, нефтеналивные танкера по северному морскому пути. Мы машем руками людям на «Таймыре» – все-таки он обитаем. Люди отвечают нам.
Вырвавшись из ледового плена, идем дальше. В бинокль считаем количество цепочек следов белого медведя, которые ведут с юга на север. Следы больших лап тянутся параллельно с цепочками следов поменьше – мамы-медведицы вышли с медвежатами из берлог…
О медведе, как обычно, начинают говорить чуть ли не в первый день хода по морю. Шутят, как правило, бравируют… Мы знали, что увидим Хозяина Арктики. И увидели - сразу троих. Вдали от «Сомова» по правому борту на льду отдыхал матерый самец. Увидев судно, стал принюхиваться, но не привстал, как был в полулежащей позе, так в ней и остался. Чуть поодаль от медведя находилась медведица с сеголетком. Они дружно трусили сквозь ледяные торосы. Шли по своим делам. Сейчас у медведей особая пора – они учат медвежат охоте на тюленя.
В 4 утра «Таймыр» подвел к острову Греэм-Белл «Сомов» и поставил судно в лед в километрах полутора от береговой линии. Первую вылазку на берег осуществляют специалисты по ледовым причалам, которые проводят разведку толщины льда – здесь будет проходить выгрузка техники. Небольшое опасение вызывает лед у береговой линии.
Утром, сойдя с трапа судна, удивляюсь тому, как нас встретила Арктика: ни ветра, ни тумана, не обещанных вьюг. Солнце во все голубое небо, тишина, только чайки пролетают. Небо здесь особенное – очень низкое, кажется, что привстав на носочки, можно достать до него макушкой. Вдали заметила вмёрзший в льдины айсберг. Он ярко-бирюзового цвета, формой похож на арку. Предложила записать интервью с владыкой Иаковом на фоне этого айсберга. Попросили нас сопроводить заместителя директора парка «Русская Арктика» по охране Александра Кирилова. Пока писали интервью, к нам подтянулись другие операторы. Всем любопытно запечатлеть ледокол, который поведет обратно «Сомов» после разгрузки через арку айсберга.
- А в Арктике молиться легче, чем в большом городе? – спрашиваю Владыку.
Владыка, как водится, цитирует теософов, Священное писание, потом долго смотрит вдаль и соглашается: в Арктике легче молиться. Тут и трудится, и думать, и молиться получается. Потому что все наносное уходит.
А чего в Арктике, кстати, нет? Нет связи. То есть она у многих имеется – спутниковая, дорогая, не везде устойчивая. Или вот, например, на острове Греэм-Белл должна, благодаря стараниям начальника отдела информационных технологий нашего парка, Романа Перхурова, появиться коротковолновая связь – набрал номер по стационарному телефону и говори себе с Архангельском, будто ты из дома звонишь… Но вот так, в открытом доступе, СМС ни кому не отправишь, в соцсетях не поболтаешь, новости не узнаешь из свежих газет…
А еще в Арктике нет шоколада или кофе, или чего ты любишь – того, что в большом мире, на материке, можешь купить в любом магазине, а здесь если у тебя нет запасов, то и обходись без этого. Многие в Арктике пытаются брось курить. Борьба с пагубной привычкой начинается с того, что человек не берет с собой сигарет. А потом начинает ходить «стрелять» у каждого.
Пока идут приготовления к разгрузочным работам, рабочие все больше курят и фотографируются в снегах. Пишем интервью с одним из ребят - Костей. Ему 32 года. В Арктике впервые. Знает об истории архипелага достаточно много, интересуется военным наследием советской эпохи. Пока шли на судне, все время снимал видео на свою любительскую камеру, собирается вести блог с Греэм-Белла. На остров идет, потому что хочет сделать паузу в жизни, так и сказал. Есть причины, значит…
Общаясь с арктическими уборщиками, так окрестила я тех, кто идёт на пять месяцев в Артику на остров Греэм-Белл ликвидировать накопленный годами арктическое наследие страны советов, понимаю – основная мотивация, конечно, финансовая сторона вопроса. Однако есть и исключения – вот, например, Василий, человек с умным взглядом, водитель рейсового автобуса. «В 18 лет я два года служил на Греэм-Белле в полярной авиации. Тогда мы не задумывались о бочках и прочем мусоре, который оставляли годами, десятилетиями. О том, что они когда-нибудь проржавеют, начнут течь, из них выливаться будет ГСМ и другие ядовитые жидкости. Теперь, когда узнал о том, что набирают людей в отряд по уборке этого острова, сделал все, чтобы попасть в него». Василий везет дембельский альбом с незначительной частью тех фотокарточек, которые дали возможность вывезти на гражданку.
«У меня на острове в здании комендатуры километры пленки оставлены. Вот бы ее найти. Так интересные фото – мы летом в Арктике вообще в одних гимнастерках ходили. Вылазки совершали на ледник, фотографировали природу, медведей, цветы в Арктике. Я попаду на остров, как в молодость свою вернусь. Мне тогда не казалось, что я где-то в очень суровых условиях служил, хорошо было…»
Разгрузка начинается 18 мая в 11 утра. Сначала решено снимать груз с носовой части судна, в ход идут лебедки и вертолет. Внизу разгрузочными работами командует начальник отряда, представитель субподрядчика Александр Шадрин. Он заметно нервничает, ведь работу нужно сделать как можно быстрее – рядом с «Сомовым» стоит ледокол, который поведёт судно обратно, его простой – это миллионы рублей каждые стуки. Если учесть, что на материке, в порту, где работают специальные краны, работа по загрузке заняла более четырёх суток, то здесь, в совершенно других условиях, можно предположить, что работа будет тяжелой. Однако уже известно, что разгрузка будет идти круглосуточно, рабочие будут трудится посменно, как и экипаж.
Уборка Арктики – дело затратное, рисковое и постоянно сопряжено с большими потерями. Стрелки часов неумолимо бегут по циферблату, а счетчик за простой двух судов также не стоит на месте. Бочки из Арктики – они золотые… Генеральный директор ОАО «Севморгео» Михаил Шкатов еще в Архангельске на пресс-конференции рассказал, что подрядчик не рассчитывает получить больше 10% прибыли от этой операции – слишком высоки расходы на технологию утилизации бочек в условиях крайнего Севера и их доставку на материк.
...Стараюсь запечатлеть процесс с разных точек. С одного борта вертолёт взмывает вверх, чтобы доставить на остров жилой модуль. С другой палубы лебёдкой сгружают двадцатитонный бульдозер. Операция по выгрузке строительных материалов, жилых модулей, провианта, техники, самих людей в безбрежное поле снега, где нет пресной воды, аэродрома, дорог, напоминает мне высадку человека на малоизученную планету. Отличие в том, что здесь, пусть и разряженный, но кислород все же есть, и точно известно, чего следует опасаться – дикого зверя, плохой погоды и русского авось.